Неточные совпадения
— А?.. Чего? — спрашивал Веревкин, который
спал на своем
диванчике и теперь только проснулся. — А я так расчувствовался, что вздремнул под шумок… — Вы тут комплименты, кажется, говорите?
Воротясь в другую комнату, в ту самую, в которой поутру старец принимал гостей, Алеша, почти не раздеваясь и сняв лишь сапоги, улегся
на кожаном, жестком и узком
диванчике,
на котором он и всегда
спал, давно уже, каждую ночь, принося лишь подушку.
В этой же комнатке помещался и тринадцатилетний брат Гаврилы Ардалионовича, гимназист Коля; ему тоже предназначалось здесь тесниться, учиться,
спать на другом, весьма старом, узком и коротком
диванчике,
на дырявой простыне и, главное, ходить и смотреть за отцом, который все более и более не мог без этого обойтись.
Изнывая и томясь в самых тревожных размышлениях о том, откуда и за что рухнула
на меня такая
напасть, я довольно долго шагал из угла в угол по безлюдной квартире Постельникова и, вдруг почувствовав неодолимую слабость, прикорнул
на диванчике и задремал. Я
спал так крепко, что не слышал, как Постельников возвратился домой, и проснулся уже, по обыкновению, в восемь часов утра. Голубой купидон в это время встал и умывался.
— Ну, сделай милость, вперед так не делай:
на голом
диванчике нехорошо
спать, да он и короток, и по утрам иногда нехорошие росы бывают, а если когда тебя из спальни выгонят, так ты в другие комнаты переходи.
Она уже давно лежала
на диванчике, но не
спала и все думала.
Я
спал мертвым сном, прикорнув
на маленьком
диванчике, и проснулся, разбуженный толчками в плечо.
Сказала и без чувств
упала наземь. Подняли ее, положили
на диванчик возле Дуни. Тяжело дышала Варенька. Из высоко и трепетно поднимавшейся груди исходили болезненные, жалобные стоны. Всю ее сводило и корчило в судорогах. Марья Ивановна бережно прикрыла ее покровцем. Но из других, бывших в сионской горнице, никто не встревожился ее припадком. Все были рады ему. С набожным восторгом говорили хлысты...
Тот понял и сейчас же распорядился, чтобы была подана коляска. Глафиру Васильевну вывели, усадили среди подушек, укутали ей ноги пледом и повезли, куда
попало, по освещенной луной Москве. Рядом с нею сидела горничная из гостиницы, а
на передней лавочке — Горданов. Они ездили долго, пока больная почувствовала усталость и позыв ко сну; тогда они вернулись, и Глафира тотчас же легла в постель. Девушка легла у нее в ногах
на диванчике.
Гость большой с князем играли. Только вот я себе с машинкой круг бильярда похаживаю, считаю: девять и сорок восемь, двенадцать и сорок восемь. Известно, наша дело маркёрское: у тебя еще во рту куска не было, и не спал-то ты две ночи, а все знай покрикивай да шары вынимай. Считаю себе, смотрю: новый барин какой-то в дверь вошел, посмотрел, да и сел
на диванчик. Хорошо.